Как происходит процесс удивления? Вот я тихо ненавижу статистическую физику. Вот я читаю французского Diu со-товарищи, тупо переписывая из него решение задач и зубрю теорию, скрежеща зубами и трясясь от раздражения. Потом что-то заставляет меня придти в университетскую библиотеку, которая совсем не по пути, а даже на другом конце города, и открыть учебник, изданный в Berkeley. И всё, я пропала, читаю его в трамвае, автобусе, за едой, не могу оторваться - интереснее любого романа.
А в предисловии к французскому изданию я нахожу объяснение: "Согласно французскому подходу, изучаемая тема представлена во французских учебниках с логической строгостью. Англосаксонский научный работник обычно более прагматичен, чем его латинский коллега. Он больше тяготеет к опыту, и этот склад ума проявляется также в англосаксонских педагогических работах". Короче, я, со всей очевидностью, не теоретик, а сугубый практик.
Что поразительнее всего, что русская теоретическая школа считается очень сильной, но у меня к русским учебникам идиосинкразия. Вот я открываю "гениального" Ландау, выдерживаю две страницы и закрываю, смиряясь с фактом, что я идиотка и мне не светит порхать в прекрасных неведомых далях абстракции. Потом нахожу учебник Беркли, и радуюсь, как ребёнок. Я какая-то неправильная русская, призёмленная, прагматичная. Вот интересно, если русские такие умные, почему американцы такие богатые?...
ЗЫ: А прославленный Фейнманн, кстати, никак у меня не идёт.
*Да, парадокс, я читаю американскую книгу на французском. Но это еще ничего. Самое забавное, когда я русских авторов на французском читаю, потому что нахожу их во французской библиотеке.
